Финал «Во все тяжкие». Аплодируем стоя

Лучший в мире сериал попрощался с нами так, будто отдал старый долг, но неожиданно с огромными процентами. За один эпизод он успел сделать то, что многим не удается и за три сезона. Винс Гиллиган, который сам написал и сам снял финал, разразился оглушительным залпом жирных точек для всех волнующих зрителя сюжетных линий, от «Уолтер — Джесси» до «Уолтер — Хайзенберг». Паззл сложился: рицин нашел свою жертву, пули разорвали вражескую плоть, метамфетаминовые миллионы готовятся к отправке единственному верному адресату. Уже одну эту структурную стройность финала можно расценивать как респект в наш адрес. В адрес тех, кто был с мистером Уайтом до самого конца.
 
Между тем, накал страстей в «Фелине» был такой, что мы опять вынуждены признать — то, что делает с нами «Во все тяжкие», не под силу больше ни одному шоу. Нас снова заставили ерзать, сучить ногами и вскрикивать нецензурное. Сериал держал марку до последнего кадра, тянул из зрителя жилы, местами мучительно замедляя повествование, чтобы затем вновь пустить его вскачь. Казалось бы, довольно банальное и самое простое решение — «а потом все умерли» — представлено здесь настолько технически изящно и оригинально, что по данному эталону будет учиться еще не одно поколение сценаристов. По сравнению с финалом «Во все тяжкие», «Красная свадьба» из популярной фэнтези-драмы «Игра престолов» — не более чем вечеринка с пуншем и фантами.
 
Но давайте обратимся к содержанию. Виновные получили по заслугам, не правда ли? То есть те, кому мы, зрители, вынесли приговор, не заглядывая в материалы дела: снобка Лидия, рыбоглазый Тодд, нацист Джек и его прихлебатели. Но что с мистером Уайтом? Заслужил ли он то, что получил? И что это вообще такое было — наказание, искупление грехов или, может, и вовсе освобождение?
 
Лучшей сценой в финале была та, когда Джесси на всех парах удирал из кровавого ада, вспарывая ночь своим душераздирающим победно-истеричным воплем. А вот лучшими словами стал ответ Уолта на очередную претензию жены. «Если ты опять собираешься сказать, что делал это для семьи...», — завела любимую пластинку Скайлер, но Уолт впервые за пять сезонов был честен с самим собой и с нами: «Я делал для себя. Мне нравилось. И получалось. И я жил... Полной жизнью».
 
В таком случае то, что с ним случилось, это никакая не кара и не освобождение. Это нечто сродни похмелью. Отдача, откат, абстинентный синдром — называйте, как хотите. Это цена, которую ты платишь за удовольствие, и чем круче удовольствие, тем дороже ты за него заплатишь. Зато теперь мистер Уайт кошмарно выглядит, но прекрасно себя чувствует. Он сам так сказал, и по глазам было видно — правда.
 
Таким образом, Уолт даже не то чтобы злодей (а то тут некоторые писатели уже комплексуют, что Хайзенберг перещеголял лютых вестеросских негодяев)... Он просто мальчик, которому в детстве недодали приключений. Он подрос и вдруг обнаружил себя не пиратом на корабле и даже не солдатом на войне, а пресмыкающимся тюфяком на автомойке. Тварью дрожащей. Сколько таких выходит за рамки системы, сколько бросает ей вызов и не падает навзничь после первого удара? Один на миллион.
 
Но никак нельзя рассматривать Уолта отдельно от его семейства. Вообще, его отношения с семьей — это, пожалуй, одна из самых сильных сторон сериала. Все мы прекрасно помним, как в 90-е годы наши мужья и отцы из кожи вон лезли, чтобы обеспечить нам какое-никакое достойное существование. Речь, разумеется, не только о разгрузке вагонов. В те смутные времена можно было содержать семью очень по-разному, в том числе, ввязываясь в сомнительные «бизнес-проекты». Заканчивалось это все тоже очень по-разному, не все жены готовы были проявлять понимание, не все отцы вернулись домой из своих «приключений». А все ради чего? Ради семьи.
 
Уолт — этот самый умный человек, которого мы когда либо знали — хотя бы нашел способ, скажем так, грамотно «составить завещание». И, урвав последние крохи любви (шелковистые локоны дочки, сутулая спина сына, высохшая от горя фигура жены), самоустранился. Мы не можем знать, найдет Скайлер себе нового мужа или будет всю жизнь скорбеть по Уолту (смерть которого подтвердили шоураннеры на вышедшей после финала передаче). Важно, что она останется с детьми и не пойдет по делу как соучастница. Уолту, даже испытывая жесткое «похмелье», хватило мужества и сил убрать за собой, минимизировать последствия учиненного им разгрома. И если он делал это для семьи, не нам его судить.
 
Конфликт «Уолтер — Джесси» разрешился так чисто и понятно, как будто Гиллиган написал его еще лет двадцать назад, и все это время только оттачивал, убирая лишнее. Стоит напомнить, что когда-то Пинкман был учеником Уолта, и роль мистера Уайта как педагога заключалась в том, чтобы нести подростку разумное, доброе, вечное и химию. Но педагог склонил своего ученика к варке мета и в конечном итоге способствовал бесповоротному разрушению его жизни. Но Джесси с его золотым сердцем и искренними переживаниями из-за каждой смерти заслужил свой персональный хеппи-энд. Пусть даже и в такой извращенной форме. Брока ему все равно усыновить не дадут, однако Уолт ушел встречать копов в лабораторию не только для того, чтобы попрощаться со своей империей. Возможно, напоследок он хотел отвести подозрение от Пинкмана. Мол, это я тут варил, и снимать отпечатки пальцев нет никакой необходимости, господа офицеры.
 
«Больно будет всем», — пообещал Боб Оденкерк (исполнитель роли Сола), когда его спросили о финале сериала. Но он даже не догадывался, кому было больнее всего. А больнее всего было нам, зрителям. Ведь сериал «Во все тяжкие» — как та самая большая и единственная любовь, с которой ты всю жизнь обречен сравнивать бывших и, если не повезет, последующих. Как тот человек, который навсегда останется лучшим, совершенством, божеством. Ему ты готов простить все, кроме одного...
 
...Кроме слов "it's over".
 
P.S. Наш вариант не договоренной Тоддом фразы таков: «Мистер Уайт… Пулемет испортил вам автомобиль». Оставляйте свои версии в комментариях.